Один мой друг дал мне замечательное определение цели: «Цель – это мечта с назначенным сроком ее осуществления». Обязательно записывайте свои цели – только так вы придадите им материальную сущность, необходимую для того, чтобы побудить вас устремиться к их достижению.
Урок 15
Поверьте в себя, даже если больше никто в вас не верит
Помните: миля за четыре минуты? Люди пытались одолеть этот рубеж со времен древних греков. Существуют даже легенды, что греки натравливали на бегунов львов, чтобы те бежали быстрее. Они также пробовали использовать тигриное молоко – настоящее, а не то, что сейчас продают под этим наименованием в аптеках. Ничего не помогало. И тогда греки решили, что это невозможно. И тысячи лет люди верили в это. Человеку просто физиологически невозможно пробежать милю быстрее, чем за четыре минуты. Особенности костно-мышечной системы. Сопротивление воздуха слишком велико. Емкость легких недостаточна. Причин находили миллионы.
А потом нашелся человек, который доказал, что врачи, тренеры, атлеты, те многие миллионы, которые до него пытались достичь этой цели и терпели неудачу, все были не правы. И вот чудо из чудес: в течение всего лишь года после того, как Роджер Баннистер пробежал милю быстрее чем за четыре минуты, его успех повторили уже тридцать семь других бегунов, а еще через год таких набралось три сотни.
Несколько лет назад, будучи в Нью-Йорке, я стоял у финишной черты на Пятой авеню и наблюдал за тем, как тринадцать из тринадцати бегунов пробежали милю быстрее чем за четыре минуты – и это только в одном забеге. Иными словами, даже человек, который пришел в забеге самым последним, сделал то, что всего лишь несколько десятков лет назад считалось совершенно невозможным.
Что же произошло? Не было никаких особых прорывов в системе тренировок. Костно-мышечная система человека с того времени едва ли сильно изменилась. Что изменилось, так это настроение людей.
Представьте себе каменотеса: он ударяет по скале сотни раз, не выбивая в ней и зазубрины. А на сто первом ударе глыба раскалывается надвое. Вы понимаете, что это не было обеспечено особой мощью последнего удара, а стало итогом всех предшествующих ударов. Вы можете достичь своих целей… если поставили их перед собой. Кто сказал, что вы не упорнее, не умнее, не лучше, не трудолюбивее, не способнее, чем ваши конкуренты? Не имеет значения, если они утверждают, что вам не справиться. Это важно лишь в том случае, если вы сами так говорите. Пока Баннистер не установил свой рекорд, мы все верили специалистам. Баннистер же верил в себя… и изменил мир. Значит, если вы верите в себя, ничто не может помешать вам добиться своего. Поэтому не сдавайтесь. Никогда не сдавайтесь.
Что правда, то правда, не всем нам дано быть Баннистерами… но нам и не нужно быть первыми. Чтобы преуспеть. Как сказал один известный политический деятель, «все стрелы достаются пионерам».
В ресторанном бизнесе, например, первооткрывателем лучше не быть. Обычно предпочтительно, чтобы заведение перешло из рук в руки три-четыре раза, пока основательно не приспособится к местному рынку.
Фокус в том, чтобы воспользоваться всеми преимуществами первооткрывателей, не подвергаясь опасности обстрела. Люди, которые пробежали милю быстрее чем за четыре минуты после Баннистера, преуспели благодаря тому, что использовали Баннистера как образец для подражания, как доказательство того, что этот успех возможен.
Когда Баннистер установил свой рекорд, другие смогли настроиться на то же достижение и повторить успех. Кто (или что) является примером для вас? Если вы задумаетесь, как вы достигли своего нынешнего положения, то наверняка обнаружите, что здесь большую роль сыграло подражание вашему объекту восхищения. Вы наблюдали за ним и копировали его манеры. Чтобы заслужить его одобрение, вы порой перекраивали весь свой образ жизни, подстраиваясь под вашего героя.
И вы не стали циником, когда в четырнадцатилетнем возрасте обнаружили, что ваши папа и мама далеко не совершенны и что Саймон и Гарфинкл были правы: Джо Ди Маджио ушел и никогда уже не вернется.
Никогда не переставайте искать примеры для подражания. Люди, достигшие больших успехов, сами продолжают подражать своим героям еще долгое время после того, как становятся ролевыми моделями для других. Они изучают своих кумиров, копируют их поведение, состязаются с ними и даже пытаются их превзойти. Это не кончается с детством. Они постоянно подстегивают себя, настраиваясь на новые свершения. Они превосходят своих прежних героев и находят новых. Они превосходят самих себя и ставят новые цели. Существует ли лучший способ проверить себя, понравиться самому себе и достигать все новых высот, чем стремление быть похожим на своего кумира? Посмотрите на себя в зеркало. Если вам нравится то, что вы видите, не забывайте: было бы неплохо, если бы это чувство удовлетворенности собой сохранилось и завтра утром, и послезавтра.
Если живешь в таком городе, как Нью-Йорк, то пребывание твоей любимой команды в высшей лиге воспринимается как нечто само собой разумеющееся. Но если это не Город большого яблока, а какой-нибудь Миннеаполис, участие в высшей лиге приобретает почти что космическое значение. Десять лет назад, еще задолго до кризиса с Кэлвином Гриффитом, о котором я рассказывал в начале книги, над Миннеаполисом и Сент-Полом нависла первая угроза потерять команды высшей лиги, бейсбольную «Minnesota Twins» и футбольную «Minnesota Vikings».
Проблема заключалась в стадионе – он безнадежно устарел. Расширение его ничего не решало. Он был открытый, а при миннесотских долгих зимах любой открытый стадион, даже самый современный, практически не может использоваться в течение половины футбольного сезона и в первые недели бейсбольного сезона.
Нам сказали, что, если мы хотим сохранить команды, нам нужен новый стадион.
Я всю жизнь был завзятым болельщиком. И мне не улыбалась перспектива за неимением лучшего переключаться на любительский софтбол. В то же время я был недостаточно богат, чтобы пускаться в мечты о выкупе команды.
И я принялся за дело. Стремясь сохранить наши команды, я проявил большую активность в общественной программе строительства стадиона стоимостью в 75 миллионов долларов и со временем стал председателем рабочего комитета. Поначалу я полагал, что строительство займет год времени. На самом деле оно затянулось на семь лет. Семь трудных, полных тревог и разочарований лет. Семь лет, в течение которых постоянно казалось, что все идет не так, как нужно. Но с того дня, когда был заложен первый камень, и до момента, когда «Метродом имени Губерта Хэмфри» был готов, меня преследовала одна фантазия. Я мечтал о том, что первым брошу мяч на новом стадионе. Не мэр, не губернатор, не Джо Ди Маджио – а я. Я проигрывал эту сцену в голове тысячи раз. И, разумеется, моя фантазия осуществилась.
Точно так же я фантазировал в тринадцатилетнем возрасте, мечтая стать владельцем фабрики. Также фантазировал я, уже став владельцем фабрики, что моим заказчиком станет самый крупный и престижный клиент в городе – и это случилось. Я не просто мечтал; в подкладку своей шляпы – а было это в те времена, когда мужчины еще носили шляпы, – я вклеил слова «General Mills» и в течение пяти лет читал это напоминание всякий раз, когда надевал шляпу. Шляпа не позволяла мне забыть о моей цели.
С течением времени я понял, что фантазии, мысленные визуализации – одно из самых мощных средств достижения поставленных целей.
Именно это делает спортсмен, когда собирается нанести последний удар при равном счете за три секунды до финального свистка, видя вокруг себя шестьдесят тысяч застывших в напряжении болельщиков и помня еще о тридцати миллионах, смотрящих матч по телевизору.
Начиная движение, он автоматически вносит сотни крошечных поправок, необходимых для того, чтобы реальность соответствовала тому мысленному образу, который столько раз возникал в его голове… еще с детских лет… образ того, как он на последних секундах забивает победный гол. У великих спортсменов есть одно общее качество: способность переноситься в будущее. Даже в пылу борьбы они видят, что произойдет, за долю секунды до того, как это происходит.
Само выживание человека зачастую зависит от его способности заглянуть в будущее и увидеть себя человеком, полным здоровья, энергии и творческих сил.
Когда-то проводилось исследование с участием людей, переживших концентрационные лагеря. Что объединяло тех, кто не поддался болезням и голоду в отличие от остальных? Я познакомился с человеком, которого звали Виктор Франкл и который был живым ответом на этот вопрос. До того как нацисты бросили его в концлагерь, он был преуспевающим венским психиатром. «Есть только одна причина, – сказал он в своем выступлении, – почему я сегодня здесь, перед вами. Жизнь сохранили мне вы. Другие утратили надежду. А я мечтал. Я мечтал, что когда-нибудь буду здесь рассказывать вам о том, как я, Виктор Франкл, выжил в нацистском концлагере. Я никогда раньше здесь не бывал, я никогда никого из вас в глаза не видел и никогда не произносил эту речь. Но в своих мечтах, да, в мечтах, я стоял перед вами и говорил эти самые слова уже тысячу раз».
